Интервью звезды «Новолуния» Кристофера Хейердала для Twilight Lexicon
Кристофер Хейердал, который сыграл Маркуса в «Сумерки. Сага. Новолуние», недавно принял участие в туре в связи с Официальным собранием сумеречных фанатов, и первым его местом назначения значился Маями, штат Флорида.
Twilight Lexicon, один из старейших и уважаемых фан-сайтов, посвященных саге, также посетил мероприятие, организованное Creation Entertainment.
В течение выступления Хейердала на шоу, Lexicon сумел отхватить эксклюзивное интервью с Хейердалом, в котором он ответил на самые интересные вопросы по поводу его участия в сумеречной саге. Он рассказал также о том, что значит сага в его карьере по сравнению с его прошлыми франшизами – «Сверхъестественное», «Звездные врата: Атлантида» и «Тайны Смолвилля».
В этом интервью Хейердал к тому же высказал свое мнение по поводу того, какое значение имеют Вольтури в мире «Новолуния» и той «великой чести» быть частью этой саги. Оказалось, что присоединиться к команде «Сумерек» его вдохновила племянница, и он считает, что переносить характер из книги в фильм было крайне интересным и важным опытом – практически таким же важным, как наблюдательская работа Вольтури в «Новолунии».
Мы имели счастье взять интервью у Криса Хейердала по случаю его участия в сумеречной конференции, организованной Creation Entertainment в Маями. Крис говорил грубым простуженным голосом, и комната была довольно холодной, что можно понять по его теплому облачению и кружке горячего чая. Это первая часть интервью. Вторая и третья будут чуть позже на этой неделе.
Л: Привет! Это Лори Джофс из Twilight Lexicon и мы здесь вместе с…
К: Кристофером Хейердалом
Л: Да, Кристофером Хейердалом. Мы на мероприятии в Маями по случаю Официальной сумеречной конференции. Спасибо вам огромное, что уделили нам время. Это ведь первая сумеречная конференция для вас?
К: Нет.
Л: Вы были на еще каких-то?
К: Ну да, было дело в Австралии. Кажется, мы посетили 3 города и дали массу интервью. Было очень забавно.
Л: Вам придется посетить множество конференций за этот год.
К: Да уж, по-моему 10 или 11. Что-то около того. По всем штатам. Как бы там ни было, все равно здорово!
Л: Вы читали «Сумерки» до того, как получили предложение на роль?
К: Я прочитал «Сумерки». Но не читал «Новолуние».
Л: А что толкнуло вас согласиться на эту роль? И вообще принять участие в саге?
К: Меня часто об этом спрашивают. Моя племянница была большой поклонницей саги, да и сейчас остается. На самом деле, это мой подарок ко дню рождения моей старшей племянницы. Я взял ее, ее сестру и свою маму и мы вместе пошли смотреть «Новолуние».
Л: Сколько ей лет исполнилось?
К: О боже! Не хочу чего-нибудь перепутать.
Л: Она подросток?
К: Да, она подросток.
Л: Ну тогда это как раз для нее.
К: Ей 14. Так вот, мы пошли втроем, и это было классно. Мы пошли как раз в удачное время и в удачное место – после всей премьерной лихорадки в кинотеатр маленького городка. «Новолуние» до сих пор идет в кинотеатрах и до сих пор популярно. Просто класс! Мы выбрали спокойный момент. Был дневной показ во время каникул, и вокруг нас было много свободного места, чтобы удобно разместиться. Кроме нас в зале было еще около 6 человек.
Л: Очень семейно!
К: Как будто у нас был частный просмотр. Здорово было смотреть вместе с ней, ведь она явилась причиной, почему я снялся в этом фильме.
Л: Как мило! Вы ведь работали (наслучай, если фаны, смотрящие наше интервью, этого не знают), с тоннами научной фантастики. Вы работали над «Звездными вратами», работали над «Смолвиллем», работали над «Сверхъестсвенным». Я ничего не пропустила? Еще работали над «Обителью ангелов»…
К: Все еще работаю над «Обителью ангелов».
Л: Вас увлекает научная фантастика как жанр?
К: Это трудный вопрос. Это как с курицей и яйцом. Сам по себе я увлекаюсь фантастикой. Всегда любил фантастику и в каком-то роде это мой актерский стиль… Меня никогда не считали превердливым, за исключением случаев, когда мне нужно было таковым быть. Порой я придирчив, но это не в моем характере. Я хочу раскрыться настолько, насколько это вообще возможно. И как актер я никогда не скажу «У тебя был выбор получше? То, что ты выбрал, недостаточно эффектно». Я всегда выбираю все самое интересное для себя и потом в зависимости от обстоятельств соглашаюсь на это. Если вы хотите просто впихнуть что-то в телевизионный формат или формат фильма, что еще Уже, то проще сразу это сделать, чем говорить «Не понимаю, зачем ты соглашаешься на такой бред. Тебе надо определиться». Мне кажется, сам по себе жанр своеобразен. И он интересен. Представьте, вы позиционируете кухонные хлопоты как уголок спокойствия в современном жестоком мире, и вам легко заставить людей поверить в это, потому что они ежедневно смотрят различные криминальные шоу. Мы каждый день видим полицию, видим в новостях хороших парней и плохих парней и все такое. А в фантастике есть некий уровень недоверия, который тоже присущ и всем тем шоу, ведь вампиры не существуют. Монстры не существуют. И так далее.
Л: Вы можете где угодно с этим столкнуться.
К: Как фентези соотнести с ужасами, которые нам уже известны? Более того, как заставить людей поверить в нереальное – можно ли вообще сделать это правдоподобно? Мне кажется, это труднейшая задача. А когда ее достигаешь, то боже, это так круто! И так забавно.
Л: Делать из нереального правдоподобное.
К: Именно. Ну, из почти нереального. Это здорово, и я обожаю этим заниматься. Что касается кухонных передач, они самые что ни на есть правдоподобные. А вот фентези завязано на соотношении жизни и смерти, но это, как вы знаете, во многом забавнее!
Л: Гораздо забавнее. А вот из множества различных фанатских объединений, которые вас почитают, как выделяется сумеречная фан-база?
К: Мне кажется, «Сумерки» — это буквально шоу, так что каждый уже прочитал книги.
Л: Точно.
К: Первый фильм, который разрабатывали Кэтрин и актеры, игравшие с самого начала, совершили величайший прорыв, а это нереально сложно – когда прочитал книгу, почти с уверенностью можно сказать, что разочаруешься в фильме.
Л: Действительно.
К: Это не первые образы, которые созданы из этих персонажей. Как они выглядят, как говорят и где находятся – все это уже давно создано в вашей голове.
Л: А ваша интерпретация отличается от видения других.
К: Определенно. Опять же, тут важно страстное желание вжиться в эту роль и принять потусторонний мир. Каждый представляет его по-своему и целые группы людей имеют об этом свое представление. Так что когда ты раскрываешь все наиболее близким к их представлениям образом, это самая лучшая награда. «Как вы смогли добиться такого? Это именно то, что я хотел увидеть!». Иногда бывают и неожиданности вроде «Никогда не видел это в таком ракурсе. Мне очень нравится этот ракурс. Это интересно. Вот бы никогда не подумал». И еще получаешь такие неожиданные восторги «Боже! Все в точности так, как я себе представлял!». Входя в мир «Новолуния», я знал, что большая часть работы уже сделана раньше. Фанаты уже получили нужные представления о фильме, по большей части.
Л: И этот мир уже выстроен.
К: Вот именно. Они знали тот, мир, который им должны были представить в «Новолунии». А новый мир относился к необычным парням, прыгающим со скалы…
Л: К волкам.
К: Да, к волчьей стае. И Вольтури тоже были новинкой, неизвестной территорией.
Л: Конечно же, и Вольтури тоже.
К: Определенно, в отношении их была большая ответственность. Но это же здорово. Думаю, когда вы воплощаете характер из книги или персонажа, которого нигде не встретишь, это просто восхитительно для каждого актера, он получает возможность первым интерпретировать его. Это большая честь и большое удовольствие…
Л: В этом весь вы!
К: Ты – единственный, кто имеет шанс сделать это. Если ты летаешь – здорово! Если падаешь – тоже здорово! Но в любом случае, ты единственный, кто желает использовать этот шанс. Или возьмем другое шоу, например «Обитель ангелов», я создавал характер, который никто не знал, никто не представлял, что такое обитель ангелов. Никто не знал этот мир. Никто не читал об этом книг, потому что таких книг просто не было. Так что и ожиданий по этому поводу не было. Когда начинаешь заниматься этим, начинаешь приходить в восторг от того, как можешь раскрыть своего персонажа. А вот в отношении «Сумерек» все несколько иначе…
Л: Больше ответственности.
К: Несравненная масса ответственности, но в то же время все концентрируется не только на тебе одном. Если бы не было книг, это был всего лишь скромный персонаж, о котором можно было сказать «он сидит по левую сторону камеры». А также там есть парень по правую сторону камеры и парень в центре, который что-то произносит, совершает все те странные вещи и убивает людей и так далее и тому подобное. Вернемся к теме, о которой я говорил. В любом случае, когда есть книги, люди, которые их прочитали, знают обо всех мельчайших персонажах. Поэтому каждый персонаж дорог.
Л: Без сомнений!
К: Это несравнимо ни с одной другой серией фильмов, за исключением, пожалуй, тех, которые основаны на литературе. С этой точки зрения они и интересны. Каждый знает все о персонаже еще до того, как он появился в кино. Это здорово!
Л: Не могли бы Вы рассказать нам подробнее, как вы постигали характер своего персонажа и о чем беседовали со Стефани Майер. Как она отреагировала на то, что Вас утвердили на роль?
К: Я читал все, что только возможно из того, что она советовала, все, из чего я мог бы достать цитат, я ведь и понятия не имел, что она будет присутствовать на съемочной площадке.
Л: Да ладно! Серьезно? Вы не знали?
К: Когда я погружался в роль? Понятия не имел. Я узнал об этом только когда приехал на площадку.
Л: Это стало для Вас таким маленьким сюрпризом.
К: Огромным сюрпризом!
Л: Самый лучший источник для постижения роли.
К: Большой подарок, потому что вы в точности не знаете, что делать. Вы можете только строить предположения. И еще есть один нюанс, когда перечитываешь книги. Почему у каждого в голове разные представления? Потому что каждый видит их с разных перспектив. И моя перспектива точно так же, как у остальных, может быть искаженной. Я действую, исходя из собственного опыта. Поэтому прекрасно, что можно сверить свои представления, сказав «Вот как я собираюсь это сыграть. Вот как я это прочитал. Это соответствует тому, что вы написали?». И она отвечает что-то вроде «Ну, я… да, абсолютно!». Это один из тех замечательных моментов, которые должны проходить через нее «Да, это именно то. Он должен сыграть точно так». Таким образом, мы вместе выявляем те представления, которые крутились или наоборот отсутствовали в ее голове.
Л: Например, как падаешь с кровати, запутываешься в тапочках и в своей робе…
К: Хотелось бы чтобы так. Но я имел в виду Челси. Она способна изменить их союз. Его преданность Вольтури продолжает оставаться сильной, несмотря на то, что он еще многие тысячи лет назад хотел покинуть их. Теперь преданность к Вольтури особенно сильна. Но всегда ли он верил в правильность тех решений, которые делали его приятели из этой троицы? Всегда ли он соглашался с выбором, который они делали? Не всегда. Однако он верит Вольтури, и поэтому мне так нравится играть Маркуса, который не всегда согласен.
Л: Двойсвенность.
К: Точно. Не всегда соглашаться с тем, как развиваются некоторые вещи, но принимать их сторону. Когда он говорит свое слово? Когда ему необходимо сказать свое слово, вроде «Эй, парни, вы слишком далеко зашли. Вы ошибаетесь»? Здорово, как он говорит в «Новолунии» и возможно в «Рассвете», и у него всегда есть веские причины так говорить. Он постоянно сглаживает острые углы, создаваемые его напарниками. Здорово, что мой герой как бы противовес Аро, но это опять же только моя интерпретация. Уверен, что Майкл бы со мной не согласился. Мне кажется, иногда у Аро, и Кайуса тоже, проявляются личные предрассудки. Уравновешивание Аро и заставляет Маркуса остаться, а Челси в этом отношении бессильна, она не может заставить кого-то быть преданным, не может заставить полюбить и уважать кого-то. Но она может сплоить группу. Так что она дает ему гораздо больше – доводит чувство преданности до совершенства – вот причина, по которой Вольтури столько лет испытывают благодарность. Аро и Кайус иногда ставят это под вопрос, они не хотят – как президент, король или диктатор терять свою власть и становятся несколько безрассудными. Их идеалы тоже ставятся под вопрос. В данный момент я читаю книгу Кормака Маккарти «Путь». Я не видел фильм. Всегда встает вопрос: как ты будешь выживать? Что ты сделаешь, чтобы выжить? Станешь ли ты одним из плохих парней? Будешь ли ты придерживаться моральных норм или пойдешь вниз по наклонной? Вот что Маркус, мне кажется, выражает в этой троице. Он представляет парня, который направляет их на правильный путь.
Л: Мы много раз слышали от актеров, что они вовсе не считают Вольтури плохими парнями. Они просто делают то, что подобает вампирам. Поэтому было интересно слышать, что вы подвергаете это сомнению с точки зрения Маркуса.
К: Я не думаю так о Вольтури, потому что Вольтури же клан, правильно? Они правящий клан. С точки зрения Маркуса вовсе нет, Вольтури не плохие. Кто-то же должен править.
Л: Кто-то должен устанавливать правила.
К: Совершенно верно. Иначе будет царить хаос.
Л: Кто-то должен быть надзирателями.
К: Вот именно. Но это огромная ответственность, они ведь еще и судьи. Они – Верховный суд. А верховный суд, я хотел сказать, ужасный нюанс, связанный с Верховным судом – это коррупция. Которая оставляет тебя в недоумении. Так вот они Верховный суд. По крайней мере эта троица – Верховный суд. Остальные, вроде персонажа Чарли (Бьюли – прим.пер.), Дэниэла, Дакоты и Камерона, они тоже там. Они надзиратели. Просто необходимо, чтобы существовал Верховный суд. И порой, как я уже говорил, Верховный суд…
Л: Слегка отклоняется.
К: Ну да, у них своя стратегия. Получается, что Маркус участвует в том, в чем он не заинтересован. Ему интересна группа в целом. Следить за событиями и уделять внимание главному.
Л: Удивительно! Вы разговаривали с Майклом Шинном и Джимми Кемпбелом Бауэром обо всем этом или просто таков мир по мнению Кристофера Хейердала?
К: Такие вещи не обязательно обсуждать, потому что ты постигаешь их сам в процессе работы. Я на самом деле и не думал об этих вещах до того, как взялся за работу. Я исследовал столько материала, сколько возможно, а как выйдет та или иная вещь можно увидеть после того, как отработаешь ее. По мне так просто надо все как следует продумать…
Л: Когда погружаешься в роль.
К: Безусловно. Не ты – главный герой действа. Ты не только играешь. Игра – это когда я имею представление, о чем с вами говорить. Мы встречаемся за кулисами. У нас складывается первое впечатление. Как сложится интервью? Как нам побеседовать так, чтобы открыться друг другу? Нельзя этого спланировать. Все может случится. То же самое происходит, когда вы играете вместе с кем-то. У вас уже есть все нужные представления. Как они должны сыграть роли? Каким должен быть Кайус? Каким должен быть Аро? Вы не узнаете этого, пока не встретите Аро и Кайуса. Даже Майкл и Джимми этого не узнают, несмотря на то, что они станут теми двоими. Надо просто подождать и посмотреть, как они отыграют это. Как они реагируют? Как они реагриуют на то, что ты делаешь или не делаешь? Это здорово. И опасно. Никогда не знаешь, что сделает другой человек. И таким образом мы разбирались, как должны играть. Нам надо было работать вместе 2 недели. Мы проходили это вместе.
Л: Здорово!
К: Очень здорово.
Л: Во многих ваших фильмах вам приходилось носить протезы и многослойный грим.
К: Иногда.
Л: Но как? Вспоминается Тод из «Звездные врата: Атлантика».
К: Тод. Он обожал свой грим. Больше грима! И лучше ограничиться четырьмя часами.
Л: Я даже видела несколько видео с другой конференции. Кто-то говорил, что вы разгуливали вокруг, поедая обед в гриме Тода и это было очень смешно. Так как?..
К: Просто попробуйте поесть в этом гриме!
Л: А как вам грим для «Новолуния»? Красные контактные линзы и парик.
К: С этим было попроще.
Л: Проще?
К: Проще.
Л: Все-таки столько людей жаловалось на контактные линзы…
К: По моему, люди могут на все жаловаться, но это опять же какая перспектива. Кто пережил 4 часа на протезах, как я, не будет жаловаться, потому как есть люди, которые переживали и 8 часов. Я встречал тех, у кого были огромные, громадные протезы, и для них четыре часа – раз плюнуть. Так что продержаться в блестках и с красными линзами – ничего особенного.
Л: Вы не хотели что-то еще добавить фанатам «Сумерек» до того, как мы завершим интервью?
К: Вы все сумасшедшие!
|
|
